Дело Хардена-Ойленбурга — общественная полемика в Германии вокруг серии военных трибуналов и пяти гражданских судебных процессов по обвинению в гомосексуальном поведении и сопутствующих судебных разбирательств по делу о клевете между видными членами кабинета и окружением императора Вильгельма II в течение 1907—1909 года^[1].

Дело было сосредоточено на обвинениях журналиста Максимилиана Хардена в гомосексуальном поведении между близким другом императора Филиппом, принцем Ойленбург-Хертенфельдским, и генералом Куно, графом фон Мольтке. Обвинения и ответная критика быстро множились, и фраза «Круглый стол Либенберга» стала использоваться для обозначения гомосексуального круга общения вокруг императора.

Дело получило широкую огласку и часто считается самым большим внутренним скандалом в имперской Германии. Это привело к одному из первых крупных публичных обсуждений гомосексуальности в Германии, сравнимых с судом над Оскаром Уайльдом в Соединенном Королевстве.

6 апреля 1906 года Максимилиан Харден опубликовал в своем журнале Die Zukunft (Будущее) статью под названием «Вильгельм дер Фридлих». В статье Харден утверждал, что правительство Империи не может успешно проводить свою политическую линию, потому что, среди прочего, политические представители страны, в частности Вильгельм II, слишком часто и слишком яростно заверяли другие страны, что к Германии только мирные намерения. Его письменные нападки усилились после того, как Германия на конференции в Альхесирассе 1906 года признала Марокко находящимся в сфере французского влияния, что было для Германии крупным внешнеполитическим фиаско, а на частном обеде во дворце Либенберг, который принадлежал немецкому политику и дипломату принцу Ойленбургу, Вильгельм II встретился с первым секретарем французского посольства, графом Раймоном Леконтом.

17 ноября 1906 года Харден в новой статье обвинил Либенбергский кружок в серии неудач во внешней политике Германии, поскольку через личные контакты данный кружок оказывал большое влияние на политику Германии. Только знающие люди понимали, что Харден имел в виду гомоэротические отношения, поддерживаемые членами кружка Либенберга. Особенно отчетливо были намеки на Куно фон Мольтке. Харден упрекает Ойленбурга, среди прочего, в том, что он «болезненный романтик со спиритуалистическими наклонностями». За этими нападками на Ойленбурга стояла широко распространенная в то время точка зрения, что у гомосексуалов мягкий характер, что они не способны решительно использовать власть. Во влиятельных кругах берлинской придворной аристократии эти инсинуации были хорошо поняты и вызвали большой интерес.

Бернхард фон Бюлов, который в то время был канцлером Империи и который давно дружил с Ойленбургом, сначала пытался предотвратить распространение скандала и полагал, что интерес к откровениям Хардена скоро утихнет, но он прекрасно понимал, что обвинение в гомосексуальности близкого друга императора дискредитировало положение императора и сделало ему еще более трудным управление внешней и внутренней политикой государства. Только в начале мая 1907 года слухи достигли самого императора Вильгельма II через наследного принца. Он потребовал от императора отстранить пострадавших и судебного разъяснения обвинений, что вызвало обширные сообщения в прессе и последовавшего за этим скандала.

Причины, которые заставили редактора и журналиста Хардена написать свои статьи в Die Zukunft, остаются предметом дискуссий и разногласий. Для некоторых Харден рассматривается как инструмент группы интересов вокруг Отто фон Бисмарка, который на момент скандала уже умер, в то время как другие историки считают, что статьи Хардена являются выражением реального недовольства внешней политикой Германии.

Вильгельм II отказался от «железного канцлера», который проводил реальную политику антибританских договоров и конвенций в 1890 году. Он заменил автократическое правительство Бисмарка собственным так называемым личным полком и проводил экспансионистскую и морскую политику, основанную на английском примере. Ойленбург, который был антиимпериалистом и англофилом, был повышен от простого члена дипломатического корпуса до посла. Он стал одним из самых важных советников Вильгельма II и неоднократно пытался вести его на более мирный и дружественный курс с англичанами. Как и многие другие, Бисмарк осознавал, что отношения между Вильгельмом II и Ойленбургом были особенными и «не должны быть изложены на бумаге». Он видел, как молодого императора советуют клики, политику которых он отвергал. Бисмарк уже занял позицию, частично косвенными методами, против либеральных и парламентских взглядов императрицы Виктории, дочери английской королевы Виктории I и матери Вильгельма II. Сообщается, что Бисмарк предоставил Хардену информацию о гомоэротических отношениях Круга Либенберга^[2].

Харден дождался 1902 года, чтобы лично шантажировать Ойленбурга, чтобы тот оставил свой пост посла в Вене; в противном случае все его поведение было бы выставлено на всеобщее обозрение. Ойленбург уступил, ушел в отставку «по состоянию здоровья» и временно отошел от общественной жизни. После повторного появления Ойленбурга на Алжирской конференции в 1906 году Харден повторил свои угрозы. Ойленбург отреагировал своим отъездом в Швейцарию^[3].

Ряд историков, включая Вольфганга Моммзена, отвергают такую интерпретацию событий как чрезмерно умозрительную. По словам Моммзена, уход Эйленбурга из политической жизни в 1902 году был связан, прежде всего, с тем, что брачный скандал между его ближайшими родственниками принес опасность того, что начнутся разговоры о его гомосексуальности. Согласно морали того времени, это повлекло бы за собой общественное социальное и политическое презрение. Моммзен утверждает, что Харден пришел к убеждению в 1906 году, что дипломатическая стратегия правительства во время Первого марокко-кризиса потерпела неудачу, особенно из-за того, что Вильгельм II, находившийся под влиянием кружка Либенберга, не хотел рисковать войной с Францией. Для Хардена гомосексуальность была средством дискредитации кликов вокруг императора.

7 ноября 1906 года Харден опубликовал статью, в которой он инсинуировал насчет гомосексуальных отношений между Ойленбургом и императором, а также возложил ответственность за провалы в политике на Ойленбурга и созданную им клику Либенберга за пределами Германии. Харден получил дополнительную информацию из обширных протоколов Фридриха Августа фон Гольштейна, с которым он помирился летом того же года.

В период с 1906 по 1907 год шесть офицеров покончили жизнь самоубийством после шантажа. Они пытались избежать участи еще 20 человек, которых в предыдущие годы судили военные суды исключительно за их сексуальную ориентацию. Хуже этих скандалов было для Хардена только то, что Ойленбург вернулся в Германию, чтобы получить Высокий орден немецкого орла.

27 апреля 1907 года Харден публично разоблачил Ойленбурга. Он заявил, что ранее опубликованная карикатура (рисунок справа) относилась к Ойленбургу (с арфой) и его «возлюбленной» Куно фон Мольтке. Были осуждены Георг фон Хюльсен, интендант Королевского театра, фон Штюкрадт, помощник наследного принца, и Бернхард фон Бюлов.

Вильгельм II, который уже был возмущен судебными процессами над майором графом Линаром, офицером, и генерал-лейтенантом Вильгельмом Графом фон Гохенау, командиром гвардейского полка — оба родственники императора — потребовал список тех, кого обвиняли в гомосексуальности. Это был тот же список, который в более длинной и полной версии уже представил шеф берлинской полиции Леопольд фон Меершайд-Хюллессем, чтобы продемонстрировать бессмыслицу параграфа 175, закона, запрещающего мужеложство. Вильгельм II потребовал от военных Линара, Гохенау и Мольтке, которые значились в списке, уйти в отставку, а от Ойленбурга, который также был в списке, потребовал разъяснений.

Мольтке подал в суд на Хардена за клевету. Ойленбург отрицал свою вину и обратился, как того требует параграф 175, к соответствующему прокурору. Как и ожидалось, расследование пришлось прекратить в июле 1907 года из-за отсутствия доказательств.

С 23 по 29 октября 1907 г. среди свидетелей, дававших показания, были бывшая жена Мольтке, Лили фон Эльба, с которой он расстался 9 лет назад, рядовой Боллхардт и доктор Магнус Хиршфельд. Г-жа фон Эльбе заявила, что Мольтке выполнял свои брачные обязательства только в течение первых двух ночей, что у Мольтке была очень близкая дружба с Ойленбургом и что она не знала о гомосексуальности своего бывшего мужа. Боллхардт описал вечеринки с шампанским в особняке Линара, в которых участвовали Гохенау и Мольтке. Хиршфельд, который присутствовал в зале суда в качестве научного эксперта, заявил, что на основании своих наблюдений в зале суда и заявления фон Эльбе Мольтке проявил «бессознательные гомосексуальные наклонности с выраженным платоническим характером», хотя он никогда не практиковал это. 29 октября суд постановил, что Мольтке — гомосексуал, а Харден невиновен.

Приговор был признан недействительным из-за процессуальных нарушений, и процесс пришлось повторить.

Адольф Бранд, создатель первого гомосексуального журнала Der Eigene, опубликовал брошюру, в которой утверждал, что Бюлов из-за его сексуального поведения и поцелуя Шеффера на встрече, организованной Ойленбургом, подвергался шантажу. Бранд утверждал, что Бюлов имел моральное обязательство публично выступить против § 175.

В процессе, который состоялся 6 ноября 1907 года, Бранд отрицал обвинение в клевете на том основании, что называть кого-то гомосексуалом не было клеветой и, следовательно, он не назвал Бюлова чем-то плохим. Ойленбург заявил в процессе, что у него большая дружба с Бюловом. Но он также заявил, что никогда не вступал в сексуальные отношения с Бюловом, и под присягой повторил, что никогда не действовал против § 175. Бранд был признан виновным в диффамации и приговорен к 18 месяцам тюремного заключения.

С 18 по 25 декабря 1907 года процесс между Мольтке и Харденом повторился. Поскольку у госпожи де Эльбе была диагностирована классическая истерия, а Хиршфельд отказался от своего более раннего показания, оба показания были дискредитированы. Харден был признан виновным в диффамации и приговорен к четырем месяцам тюремного заключения.

21 апреля 1908 года Харден попытался доказать гомосексуальность Ойленбурга. Он убедил Антона Штеделе, коллегу из Баварии, опубликовать статью, в которой утверждалось, что Ойленбург заплатил за молчание Хардена. Затем Харден обвинил своего сообщника в клевете в Мюнхене. Несмотря на то, что этот процесс не имел ничего общего с делом в целом, были взяты показания Георга Риделя и Якоба Эрнста, которые утверждали, что в молодости имели сексуальные отношения с Ойленбургом.

Осуждения Штеделе следовало ожидать, и Харден вернул ему штраф в размере 100 марок. Однако на Ойленбурга была подана жалоба за лжесвидетельство, и 7 мая 1908 года началось судебное разбирательство.

29 июня 1908 г. после первого из 41 свидетеля, включая Эрнста и десяти свидетелей, которые описали наблюдение за Ойленбургом через замочную скважину в 1887 году, судебное разбирательство было отложено из-за плохого здоровья Ойленбурга. Его положили на больничную койку 17 июля, затем судебное разбирательство вновь отложили. Судебный процесс был отложен на неопределенный срок в 1919 году; до этого момента Ойленбург дважды в год проходил медицинское обследование, чтобы определить, достаточно ли он здоров, чтобы предстать перед судом.

Апрель 1909 г. Дата суда изначально была назначена на 24 ноября 1908 года, но была отложена. Без особых усилий со стороны прессы Харден был снова признан виновным и оштрафован на шестьсот марок плюс сорок тысяч марок судебных издержек, в то время как Мольтке был реабилитирован на глазах у общественности.

Стресс во время судебных разбирательств повлек за собой серьезные заболевания большинства участников в 1908 г.

Дело Ойленбурга было представлено как один из примеров использования гомосексуальности как средства для достижения определенных политических целей. Как позже заметила жена Ойленбурга: «Они бьют моего мужа, но их цель — император» .

Для улучшения этой статьи желательно: Проверить качество перевода с иностранного языка. После исправления проблемы исключите её из списка. Удалите шаблон, если устранены все недостатки.